Читать интересную книгу Новый скандал в Богемии - Кэрол Дуглас

Я начинала уставать от этой злосчастной рифмы. Хорошо хоть, с моим полным именем – Пенелопа – такие шутки не пройдут. Разве что Оскар Уайльд, с его остроумием и Оксфордом за плечами, вдруг решит приложить немного усилий.

– Что ж, Годфри, – в тон своему спутнику ответила я, – мне уже посчастливилось увидеть так называемого Голема, и могу с уверенностью доложить, что это подделка. Если мы сможем так же быстро узнать, что за глупости влияют на королевскую политику, то вернемся домой так скоро, что Казанова не успеет без нас соскучиться.

Годфри улыбнулся:

– Боюсь, решить политические проблемы не так легко и просто, как встретить знаменитое чудовище. Не стоит забывать, что во дворце мы должны быть очень осмотрительны. Нам предстоит разобраться, как обстоят дела при дворе, а я впервые увижу короля Богемии… Думаю, это будет весьма интригующий вечер, – добавил он, сжимая в руке трость.

Неожиданно я поняла, что, скорее всего, встречу во дворце и королеву Богемии. Возможно, она вспомнит меня и обмолвится, что мы знакомы.

– Аминь! – произнесла я взволнованно.

Годфри с удивлением посмотрел на меня, но не сказал ни слова.

У нас обоих были в Праге личные дела. И они не имели ничего общего с Ротшильдами, политическими интригами или разгуливающими по городу чудовищами. Тут речь шла об обычных человеческих страстях.

***

Наступил вечер пятницы. В лучах заходящего солнца чернели строгие контуры Пражского замка. Ярко горели окна, как звезды на небосклоне, бросая свет на темный город.

Мы наняли экипаж, и он повез нас вверх по улице. На Годфри был новый фрак, который сшил портной Ротшильда. Мой спутник выглядел в нем просто великолепно. Мужской вечерний костюм в ту скучную эпоху напоминал строгую форменную одежду: белый галстук, рубашка, жилет; черный пиджак с длинными фалдами и черные брюки. Я так плохо разбираюсь в мужской моде, что не смогу отличить обычный костюм от того, который сшил хороший мастер, однако в тот вечер Годфри выглядел не хуже короля Богемии, а может быть, даже не хуже царя всея Руси или принца Уэльского.

Мне ничего не оставалось, кроме как надеть голубое платье «Либерти», которое тайком купила мне Ирен. Вот уж кто был неизменно готов что к шикарным светским раутам, что к внезапной опасности. Меня же и то и другое всегда заставало врасплох, и приходилось довольствоваться тем, что было под рукой. По крайней мере, я надела длинные белые замшевые перчатки и изысканные атласные туфли цвета слоновой кости – Ирен уговорила меня купить их, чтобы носить на званые вечера.

Наш экипаж долго плелся вслед за вереницей карет и наконец взобрался на вершину холма и остановился в круге света факелов. Ночь опустилась на город, словно по сигналу. Лакей в напудренном парике и панталонах помог нам выйти из кареты. Нас подхватила толпа и тихо понесла через громадный вестибюль и величественный коридор в приемную.

Я ни разу не проходила в Пражский замок через парадный подъезд. И когда Годфри бросил на меня пытливый взгляд, я лишь покачала головой. Пользы от меня не было. Я чувствовала себя здесь не в своей тарелке и терзалась тяжелыми воспоминаниями. Я глубоко сожалела о том, что Ротшильду удалось соблазнить нас на эту поездку и что желание Ирен разгадать тайну королевы взяло верх над моим трезвым умом.

Годфри вел себя во дворце так свободно, словно родился здесь. Впрочем, все адвокаты прирожденные актеры, тогда как удел машинистки – всю жизнь оставаться статистом.

Наша процессия столпилась возле высоких двойных дверей. Все ждали, когда их пригласят.

Годфри протянул лакею бежевую карточку, а тот передал ее высокому крупному мужчине в коричневом атласном наряде и напудренном парике. Этот субъект так громко прокричал наши имена, что я с трудом смогла узнать их. Слова разнеслись по высокому залу и запрыгали эхом между ослепительных стеклянных канделябров.

Меня обеспокоило, что прозвучали наши настоящие фамилии. Я вцепилась Годфри в плечо, как тигрица:

– Он не должен был называть мое имя! Король и члены его семьи знают меня.

Годфри взял меня за руку, стараясь успокоить:

– Распорядитель произнес твою фамилию как «Фоксли». Не волнуйся, Нелл. Вряд ли нас заметят в этой толпе.

Я надеялась, что он прав. Мы вошли в просторную комнату, и я вспомнила, что видела ее прежде. Ирен узнала бы здесь каждую крошечную деталь, но я даже один дворец от другого отличаю с трудом. Хотя мы путешествовали по Монако и не раз бывали в покоях богатых и именитых особ, все эти интерьеры казались мне похожими, словно свадебные торты. Все дворцы выглядели огромными и вычурными, а от избытка деталей хотелось поморщиться, как от приторного чая. Запомнить их было невозможно.

У стены стояло кресло с позолоченными ножками и подлокотниками. Годфри подвел меня к нему, а сам отправился за прохладительными напитками. Я сидела, обмахиваясь веером и стараясь не привлекать к себе внимания. К своему огорчению, я обнаружила, что здесь, в зале, голос распорядителя звучит ясно и четко.

Удивительно, что Годфри так спокойно воспринял оглашение наших имен. Разумеется, перед тем как Ирен сбежала, Шерлок Холмс сообщил королю, за кого она вышла замуж. Или Годфри хотел поставить короля в известность о своем присутствии? Может быть, я не понимаю до конца тех причин, по которым он отправился в это злополучное путешествие? Возможно, не одна Ирен сгорала от любопытства. Моя подруга мечтала выяснить, почему ее бывший поклонник пренебрегает своей супругой, хотя ради нее он пожертвовал Ирен и своими чувствами. Так, может быть, и Годфри интересно взглянуть на прежнего воздыхателя своей жены?

У меня начинала болеть голова. Виной тому была комбинация из цветов и драгоценных камней, которую я приколола над правым виском. Ирен когда-то сказала, что такое украшение прекрасно подходит к платью «Либерти». Руки в перчатках стали влажными. Ожидание казалось просто невыносимым. Скорее я рискнула бы снова встретиться с бессловесным шатающимся существом из темного переулка, чем с коронованными особами, которые сегодня появятся здесь.

– Свежая минеральная вода! – объявил Годфри, возвращаясь с двумя наполненными до краев бокалами. В его фужере шипело бледно-желтое шампанское. – Пройдемся по комнате? – предложил он.

Я неохотно встала, с опаской поглядывая по сторонам, словно боясь увидеть знакомые лица или ожидая, что кто-то повернется и узнает меня. Но в такой толпе особенно не повертишься, и через несколько минут я почувствовала себя спокойнее. В конце концов, кто обратит внимание на неизвестного британского адвоката или его секретаря среди всех этих изысканных щеголей?

– Мистер Нортон! Мисс… э-э-э… Маффли? – Перед нами стоял банкир Вернер. Если бы не жидкие пряди черных волос, делящие череп пополам, я бы не узнала его. – Никуда не уходите, король и королева появятся с минуты на минуту. Его величество очень хочет познакомиться с вами.

Я вцепилась в шерстяной рукав Годфри, и он вздрогнул от неожиданности, а потом свысока взглянул на меня. В сложных обстоятельствах он, как и Ирен, умудрялся сохранять невозмутимость.

– Не беспокойся, Нелл, ведь этого момента мы и ждали. – Годфри старался придать мне уверенности.

– Но ведь я встречалась с королем раньше! Мы с ним сидели за одним столом, отдыхали вместе в гостиной, читали в библиотеке. Наверняка он узнает меня.

– Глупости! Ты сильно изменилась с тех пор, неужели не замечаешь? Прежняя мисс Хаксли никогда не надела бы платье «Либерти».

– Пожалуй. – Я разгладила голубой шелк. Он и вправду был как с чужого плеча.

– А это превосходное украшение в волосах! – подбадривал меня Годфри с улыбкой.

– Ты и правда так считаешь? – изумленно спросила я.

Я очень удивилась тому, что джентльмен похвалил столь нелепую деталь моего гардероба, и едва заметила, что к нам снова подбежал банкир. Перед нами остановилась пара, и мистер Вернер торжественно представил нас друг другу.

Боже мой! Годфри элегантно поклонился, а я так разволновалась, что вместо реверанса лишь неуклюже кивнула.

Передо мной стоял сам король. Он и впрямь был монархом с головы до ног, никаких сомнений не оставалось. В свете свечей его русые волосы так блестели, словно макушку, брови и усы покрывала позолота. Вильгельм фон Ормштейн был очень высоким, с царственной осанкой. За его спиной мерцали канделябры, и мне казалось, что над его львиной головой сияет нимб. Однако я не окончательно потеряла рассудок и понимала, что святость королю Вилли не грозит. На его груди красовались синие нашивки, витиеватые золотые медали и ордена.

На фоне властителя Богемии Годфри выглядел как-то проще и ниже ростом, почти карликом.

Подле короля стояла королева. Рядом с ним она казалась совсем невзрачной: похожая на болонку грустная женщина с шелковистыми волосами, огромными влажными глазами и тяжеловатым подбородком. На ней был наряд из желтого шелка, расшитый серебром, я сразу узнала в нем работу Ворта. Платье словно светилось ясным солнечным светом, оживляя черты Клотильды. На голове у нее блестела бриллиантовая тиара, но королева была так печальна, что, казалось, ей больше подошел бы терновый венец.